What a sight

Интерес – первый шаг в пекло, но делая глубокий вдох в этом ужасающем месте, ты чувствуешь, как возносишься в рай. — Послушай, ммм, — девушка неловко улыбается, пытается незаметно обойти стол, приближаясь к угрюмой подруге. — Это интерес, понимаешь? Интерес и жажда... В этой жизни цели у всех разные, однако, Каори просто хочет с головой погрузиться в сумасшествие. — Отвали, я же уже объяснила, — закатывает глаза Томоко и аккуратно переносит стеклянные пробирки. — Это опасно, ты своим больным мозгом можешь это догнать? В небольшом помещении пахло деревом, стеклом и даже немного фарфором. Магический колледж решил профинансировать создание лаборатории для будущих экспериментов во благо борьбы с проклятиями. Одна из работниц – Танака Томоко, была занята важным делом, а её подруга на всё «важное» кладёт своё воображаемое и большое «важное». — Я услышала. Услышала, поразмыслила, обработала! — хнычет Каори. Не отстаёт, даже когда в её сторону летит какая-то пропитанная, чёрт знает чем, тряпка. Ловко уворачивается, подцепив вещь пальцем и перепрыгивает через выдвижной стол, наконец-то оказываясь возле подруги. Нет, так легко отказываться она не собирается. Никогда. — Я всё проконтролирую, ты не представляешь, какой опыт может меня ожидать... — Какой? Сдохнуть в комнате общежития? — фыркает Томоко. Каори хихикает и задумчиво мычит. — Я не против быть убитой вот так... — Заткнись, — шипит работница. — А если узнают? — Только если у меня вдруг силы иссякнут, а это, кстати, — разводит руками Каори. — Невозможно. — Заканчивает она. Томоко такого самоуверенного и вредного человека в жизни не встречала. И эта настойчивость, порывы к чему-то запретному, а в данном случае – дурацкому, просто ломали голову. Немыслимо. — Хватит красоваться, — вздыхает Томоко и переводит взгляд на своё оборудование в стеклянном шкафчике. Сомневается. — Ещё одного Годжо Сатору не хватало. — Думаешь, ему бы в голову пришла такая идея? — как хитрая лиса улыбается Каори. Томоко поворачивается к подруге и тихо смеётся. Даже ему до такого далеко, а он поистине сумасшедший. Немыслимо. — Изменить бы условия, и белобрысый в деле, — отвечает работница. — А их, к его сожалению, не изменить, поэтому всё самое вкусное мне, — протянула Каори и положила руку на плечо подруги, немного сжав. — Ну же... Помоги мне, я обещаю, что всё будет в порядке, веришь? — говорит девушка и поправляет локон темных волос подруги за ушко. Аккуратно провела ноготком по её шее. Игривая, ненасытная и желающая испробовать мир Хираи Каори – располагает. — Проказница, — сдаётся Томоко. — Я сделаю, но, чёрт возьми, перед применением, ты как стишок в детском садике выучишь каждое моё указание. — Обещаю быть послушной, — хихикает Каори. От предвкушения голова кругом идёт. — Спасибочки, моя любовь. К слову, кто-то из детей после стрессового утренника помнит хоть одно слово со своего стишка? В этой ситуации это сработает так же. Спустя три дня. Лаборатория Магического колледжа. Хираи Каори славится ветреностью. Умышленной или прирожденной – останется без ответа, и всё же навязчивая идея утонуть в море собственного интереса такая приятная. Ленивые шаги и ровное дыхание. Рука тянется к ручке двери, дёргая её. — Приветик, — лучезарно улыбается Каори. Проходит внутрь. — Выглядишь взволнованной. Такси не приедет или ты ждёшь, что во мне проснётся совесть? — усмехается она. Томоко поджимает губы, покачивая головой. — Надеялась, но судя по твоему внешнему виду, ты даже не задумалась о том, чтобы дать заднюю. Каори не выряжалась, не это её козырь. Однако, миленькое платьице белоснежного цвета и подвязанные в высокий хвост тёмно-красные волосы выглядели очень привлекательно. Внешний вид слишком невинный, несопоставим с тем, что она планирует сделать. Томоко подходит к закрытому на ключ шкафчику, аккуратно открывает его и достаёт пузырёк. Жидкость прозрачного цвета рассмотреть было практически невозможно, но всё же стеклянная кругловатая вещь была наполнена эссенцией. — Я бы сказала, что это оказалось труднее, чем предполагалось, — устало проговаривает работница. Ей пришлось очень постараться, чтобы сотворить подобное чудо. У Каори глаза блестят, она слюнки готова пускать, ведь видит перед собой билет в её любимое место – риск. Девушка подходит ближе. — Я тебе хоть сейчас отплачу... — мечтательно проговаривает Каори. — На коленки встать? — она не отрывает взгляда от пузырька. Томоко закатывает глаза шутливо, и крутит вещь между пальцев. Пожалеть, что является лучшей подругой этого больного человека – раз двести успела. — И юбку мне даже сама поднимешь? — издевательски улыбаясь спросила Томоко. — Зубами сорву, — отвечает Каори. — А потом... — Всё, достаточно, я шучу, — Томоко цокает. Не то, чтобы она не считала такую оплату хорошим способом, просто ей ещё на самолёт желательно успеть. За границей она утолит адекватный интерес – для развития. В отличие от некоторых. Каори смеётся и оказывается рядом с подругой. Присаживается на край идеально вымытого медицинского стола. Короткое платье оголяет шелковистую кожу бедра. — Время тикает, а ты издеваешься, мы обе без сладкого останемся, — мурчит Каори, склонив голову вбок. Тоже верно. Каждый путь сам выбирает, верно? Даже если это что-то аномальное. — Тогда слушай меня внимательно, — начинает Томоко, всё ещё крепко сжимая пальцами небольшой пузырёк. — Это – моё гениальное воображение. Здесь находится то, что ты должна подлить в какой-то напиток, алкоголь или нет роли не играет, — теперь девушка держит вещь перед лицом. — Она прозрачная, безвкусная, но самое главное это эффект, который в итоге получится создать, — здесь Томоко почувствовала волнение. Каори издаёт тихий вздох, пытаясь сосредоточиться на словах подруги и не теряться в собственных мыслях. Она кусает губу, в ожидании поглядывая на Томоко. — И какой именно? — спрашивает Хираи. — Итадори потеряет контроль на какое-то время, — продолжает Томоко. Хорошо, что она уедет в другую страну, подальше. Работать с мыслью, что её подружка развлекается вот так – ужас. — А ещё его проклятая энергия исчезнет, полностью, — резко говорит девушка. Каори удивленно приподнимает бровь. — Не навсегда, а до того момента, пока идёт воздействие вещества, и очевидно, не без мелких последствий, это же химическое вмешательство, — Томоко вздыхает. — Поводишь его на процедуры ко мне, восстановится быстро. Вряд ли что-то вспомнит. — Допустим, а что там с нашим Королем проклятий? — улыбнувшись, спрашивает Каори. Незаметно сводит ноги вместе, усаживаясь поудобнее. — С твоим, — кривится Томоко. — Да, он перехватит сознание Юджи, но не сможет использовать ни единой техники, по сути будет грубым мальчишкой, как обычно, — пожимает плечами работница. — С физической силой это «зелье» ничего не сделает, так что можешь получить по шапке. Каори смеётся громко, не удивляясь, что её любимая подруга не забыла упомянуть и малоприятное. — Сомневаешься в моих способностях? — прикусывая губу, спрашивает Хираи. Томоко фыркает. — Нет, поэтому считаю, что сказала глупость, — девушка кидает пузырёк Хираи, та ловит одной рукой и с горящими глазами осматривает. — Дальше дело пойдёт за тобой. — Спасибо, подробности узнаешь первой, — отвечает Каори, ощущая вкус блаженства на кончике языка. Общежитие Магического колледжа. В коридоре общежития можно было услышать негромкие шаги, девушка всё ближе подбиралась к нужной комнате. Сегодня светло, правда только на улице. В руке была небольшая бутылка, сливовое вино, дорогое, как и подобает покупать высоким рангам. Каори напевает какую-то песенку, с каждым её шагом платьице колыхалось. Тонкая ткань, которую можно разорвать двумя пальцами – выбор по душе. Каори пришла без доли сомнения, потому что дрожит уже не её сознание в попытке отыскать капли совести и сожалений, а ноги. Распахивает дверь, вальяжно проходя внутрь. — Юджи... — начинает девушка, а потом охает, чуть не уронив дорогущее вино. Итадори поворачивает голову на голос, почему-то его не смутило, с какой силой ему чуть не выбили дверь. Парень стоял в тренировочных штанах и белой расстегнутой спортивной кофте. И, вау, он развернулся так, что солнечные лучи игрались на его крепком прессе, заставляя светлую кожу блестеть. Такое прекрасное тело у мальчишки. Каори не стесняется опустить взгляд ниже. — Каори? — Итадори захлопал ресницами, склонив голову. — Я думал, ты тоже уехала, как и все. Юджи не смущал его вид, возможно, в силу неопытности в таких делах, но он даже не задумывался, как сейчас, привлекательно выглядит. Только на бледной коже парня почему-то выступил розовый румянец, таким милым окрасом на щёчках. Кажется, неосознанно. — Не уехала, а пришла, — хихикает девушка. Подходит ближе к столу, отодвигает хиленький стул и садится. — К тебе, Юджи, — мягко говорит Каори. Всё ещё пытается держать себя в руках. — Ко мне?... — парень выглядит удивлённым. Он случайно цепляет взглядом открытые ноги. — Я на тренировку собирался, так-то. — Я вижу, — ухмыляясь, Каори снова осматривает натренированное тело. Пожалуй, она никогда не видела такой идеальной формы ни у одного парня. — Тренировка отменяется, мило побеседуем. Девушка ставит бутылку на стол. Юджи заметил её только сейчас, поэтому новая порция удивления появилась на его лице. Каори старше его, на другом курсе, но их часто ставят в напарники. Нравится она ему, как подруга, ведь лёгкость общения и помощь от неё – то, что искренне и чисто, а ещё заставляет сердце быстро отбивать ритм. — А ты сегодня... — Итадори немного запинается. В позе сидя белоснежное платье задирается чуть ли не до живота. Раздвинет ноги и ничего не скроется. Он сглатывает. — Хорошо выглядишь, точнее, просто шикарно, — Юджи не может взгляд отвести, а потом карие глаза смотрят в зелёные. Каори мило улыбается, губу покусывает. Итадори скромный, но сам не понимает, что выдаёт себя одной естественной реакцией. Когда дыхание его учащается и глаза бегают по образу. Ему нравится белый цвет. — Спасибо, Юджи, — девушка забирает с собой бутылку и встаёт, чтобы подойти к шкафчику и достать оттуда два стакана. Она знает, где и что лежит уже давно. — Выпьем? Ой, прости, — Каори снова хихикает. Спрашивать? Нет. — Мы сейчас будем пить и наслаждаться компанией друг друга, — вопрос резво заменился утверждением. Итадори улыбается. Он к такому общению привык, хотя сегодня что-то было не так. Однозначно, и это подсказывал голос разума. Мысли о тренировке улетучились, но только потому что перед глазами соблазнительная картина – бёдра Каори аппетитно передвигаются с каждым её шагом, а коротенькая ткань еле прикрывает упругие ягодицы. С ума сойти. Нужно отвернуться. Юджи так и делает, отводит взгляд, пялится куда-то в окно. В висках пульсирует. — Пиздец, девка ни разу не соблазняла? Сукуна происходящим забавлялся. С таким интересом он мало, что наблюдает, а сегодня будет весело. Ему опыта хватает понять, что эта кокетливая конфетка хочет сделать с идиотом-сосудом. Грубый и глубокий голос ненавистного шамана делает ситуацию ещё хуже. Король проклятий – вечный зритель любой сценки его жизни. Никуда от этого не денешься. Хираи незаметно повернулась, чтобы взглянуть на паренька. Отвернулся, и это очень хорошо. Девушка прикусывает кончик языка и открывает бутылку. Ставит стаканы на прикроватную тумбочку, наливает, а потом из собственного бюста, где она между грудей спрятала пузырёк, достает его и добавляет в стакан. Пустую ёмкость прячет за горшком с цветами. У неё сейчас такой привкус безумия. Ноги слабеют, никогда в жизни таким сумасшествием не занималась. Всё горит. — Шаманам тоже нужно отдыхать, — её чарующий голос заставляет Итадори обернуться. — Для этого существуют разные способы, — она подходит к столу и присаживается снова на мягкий стул. — Очень разные. Юджи садится напротив. Перед лицом появляется стакан, наполненный наполовину. Всё прилично. — Мне легче отдохнуть, выбив из чего-то дурь, — пожимает плечами Итадори, но от напитка не отказывается. Быть студентом Магического колледжа тоже нелегко, но алкоголь действительно умеет расслаблять. — А из меня хотел бы? Итадори, когда делает большой глоток – давится. Сукуна смеётся издевательски. Слышит каждое слово, сказанное этим паршивым женским ртом, и не соврёт, не отказался бы поменяться местами с придурком, чтобы достойно ответить. И показать кое-что достойное он тоже может. — В каком смысле? — Юджи облизывает нижнюю губу, вытирая большим пальцем повторно. Каори дыхание затаила, наблюдает, как кончик розового язычка собирает алую жидкость. И такое лицо у него невинное, хочется увидеть, как оно может корчиться при сильнейшем удовольствии. — А в каком понял? — она закидывает ногу на ногу и царапает ноготком прозрачный стакан. Одна из бретелек лёгкого платья упала с тонкого плеча, острая ключица, молочная кожа и сбитое дыхание переманили внимание Итадори. Юджи смотрит в глаза напротив, делает демонстративно ещё один глоток. Чувствует, как что-то закипает внутри. На руках набухают вены, а мышцы напрягаются. — Открой рот и скажи, что разъебал бы её на этом столе. Голос Сукуны стал ниже, и это только глупец не заметит. — Я-я... — снова запинается, хаотично рассматривая стол. Кусает от волнения губу. Ему такие шутки не нравятся. Не нравятся. — Хочешь вместе потренироваться? Это имеешь в виду? — То, что ты безмозглый она имела в виду. Ремен чувствовал себя вполне комфортно, сидя на своем троне и наблюдая за человеческими играми. И всё же, даже дьявольская кровь имеет свойство кипеть. Кипеть внизу живота. — Да, Юджи, — мурлычет Каори. Видя его волнение, она теряет голову. Юджи не менее привлекательней своего «друга» внутри. — Но для этой тренировки тебе не нужно вставать со своего места, — сладко заканчивает она. Вещество ещё не действует, хотя это не особо и важно уже, обстановка кажется и без третьего гостя горячей. Итадори на секунду прикрывает глаза, пока сердце бьётся в бешеном темпе. Ещё один глоток сливового вина, чтобы не сдохнуть прямо сейчас. — И как это произойдёт? — осмеливается спросить Юджи. Поднимает взгляд, тяжело вздыхает. — Очень медленно. — Если ты не трахнешь её, то я до конца твоей жалкой жизни буду напоминать, какое ты убожество. И только Итадори пытается найти какой-то ответ, как чувствует пальцы девичьих ног на своих икрах. Она нежно, не спеша поглаживает его ногу через спортивные штаны. Юджи томно смотрит на Каори. — Вкусное вино, правда? — тихо говорит Хираи и обмакивает рот в напитке. — Будоражит, скажи же? — облизывает пухлые губки и поднимается ногой чуть выше. Юджи издаёт негромкий вздох. Откидывает голову немного назад. Почему он не останавливает процесс? Ничего же такого вроде и не происходит... — Это не смешно, — хрипло говорит парень. — Чёрт, Каори, прекрати, иначе... — Иначе ты или возьмёшь меня, или я сделаю это сама. Сукуна мычит, пока красные глаза мрачнеют, темными пятнами просачиваются и руки до побелевших костяшек сжимают подлокотники собственного трона. Он ухмыляется, подмечает, что современные девки умеют руководить процессом, и как бы не хотелось признавать, а плоть набухает не только у мелкого слабака. Юджи не отвечает. А маленькая ножка Каори перемещается по его колену, к внутренней стороне бедра. Разводит его дрожащие бёдра аккуратно, смотрит на то, как он закусывает губу и поддаётся её действиям. Итадори чувствует как её большой палец надавливает, он старается контролировать реакцию тела. Старается, а не получается. — Попросишь меня остановиться? — девушка хлопает ресницами. Её рука царапает кожу на своей же ляжке, хочет не спешить, но сама скоро сорвёт с себя одежду. — Каори... — неожиданно, но чёртов Итадори Юджи двигает стул ближе, и её нога соскальзывает на выпирающую эрекцию парня. Девушка еле слышно простонала, она круговым движением поглаживает набухшую плоть через черные спортивки. Каори немного давит, из губ Юджи вылетает что-то похожее на рычание, и он толкает таз вверх, руками придерживаясь за стол. — Попроси меня подойти к тебе, Юджи, — Каори смотрит на его лицо, Итадори закатывает глаза, по телу бежит приятная дрожь, а в штанах такое напряжение. — Боже, попроси, потому что я сейчас начну ласкать себя при тебе. Юджи пытается открыть уста, но всё даётся так трудно. — Если она начнёт дрочить при тебе, готов поспорить, что даже не будучи тысячи лет без женщины, ты кончишь за минуту. — Подойди ко мне, — он зажмурил глаза и сжал лодыжку девушки своей сильной рукой. — Пожалуйста, подойди... Этого было достаточно. Каори вырывает ногу из хватки Юджи и резко встаёт со своего места. Она уже предательски влажная между ног, перед глазами только он, с таким возбуждающим выражением лица, ждёт её, дрожит и под столом скрывает каменный стояк. Итадори сам отодвигается на стуле от стола, даёт пространство Хираи. Раздвигает ноги неосознанно шире, а девушка вдруг замедляется, не садится на него сразу же. Хотя тот так умоляет одними лишь действиями. — Юджи... — шепчет она, обходит его, останавливаясь сзади. — Юджи, как думаешь, когда я сяду на тебя, твои штаны покроются пятнами моей влаги? Рёмен стискивает зубы. Вот это жизнь у никудышного. Ему до жути сексуальная девка предлагает оседлать его и поиметь так, чтобы выродок почувствовал как соки капают по ногам. Улыбается, оказывается, малейшая польза от сожительства с пацаном тоже имеется. Ещё бы Король Проклятий находил бы в чем-то позитив. — Проверим? — чувственным шёпотом спрашивает её. У него уже губа болит, постоянно кусает её и стыдно смотреть на стояк, потому что каждый раз, когда слышит до жути медовый голос, чувствует, как внутри всё взрывается. Каори наклоняется к его ушку, он затылком чувствует её присутствие и горячее, сбитое дыхание щекочет кожу. Её язык скользит по ушной раковине. Юджи распахивает глаза и стонет томно. — Ты стал таким смелым, — выдыхает и снова обходит его, останавливаясь перед ним. Глаза Юджи приоткрыты, он обводит взглядом тонкую фигуру. В жизни ничего такого не испытывал, реагировать толком не знал как, но тело само действовало. И слова бесящего существа провоцируют. Каори кладёт тёплые ладони на широкие мужские плечи, пальчиками обхватывает и несильно надавливает. Медленно, мучительно медленно, садится к нему на колени. Ближе к чувствительному месту, чтобы своими мягкими бедрами дать его стояку местечко для упора. Цветочный аромат её кожи попадает в лёгкие, а светлое платье, которое Юджи казалось вначале очень симпатичным, теперь было таким лишним. И нет, он не собирался его снимать сейчас. Ему до боли в члене нравится этот вид, когда бретельки свисают с её плеч, а она промокшими трусиками даёт почувствовать ему себя. — Чёрт, какая же ты теплая, — дрожащим голосом хрипит Итадори. Его большие, горячие ладони нежно ложатся на бедра, задирают платье и сминают, массируя. — Она, блять, ахуеть какая мокрая, придурок. Сукуна за этими детьми следить уже не мог. Нет, не за ними. За чертовкой, за сукой, которая мало того, что в целом постоянно крутится рядом с идиотом, теперь заставляет Короля проклятий думать о том, как приятно будет насадить её задницу до самых яиц. — Интересно, нашему зрителю тоже весело? — насмешливо тянет Каори. Зелёные глаза смотрят на Итадори, но тот даже не услышал. — Передай этой самоуверенной твари, что я бы давно отъебал её рот. Хираи опускает руки на твердый пресс, дёргает за замок кофты, распахивает, открывает себе обзор на целую картину. Кусает губу и улыбается, пальцами мягко касается кожи. Юджи не сдерживается, сдавливает округлые бёдра и тянет на себя, заставив её промежность проехаться по твердому члену, скрытому спортивками. Только хуже сделал, стонет жалостливо. — Такой нетерпеливый мальчик... — мурлычет девушка и губами прикасается к его челюсти. Итадори ещё больше напрягается. — Очень тесно в штанишках, да? — Очень... Очень, Каори... — хнычет Юджи и медленно поворачивает голову в её сторону. Дышат друг другу в губы, тяжело и возбужденно, лбы чуть ли не соприкасаются, а тела подрагивают. Каори растянула уголки губ в улыбке. — Твой ротик выглядит таким вкусным, — длинный пальчик Хираи царапает нижнюю губу Итадори и он достаёт язык, послушно облизывая ноготок. — И он тоже хочет внимания. Каори поддаётся вперёд, накрывает искусанные губы Итадори своими – влажными, на которых были остатки сливового вина. Юджи открывает рот шире, язык Хираи скользит внутрь мокрого рта, она стукается своими зубами о его зубы. Слюна обильно выделяется, а парень стонет, его мозолистые ладони тут же хватают ягодицы девушки, до набухших вен на собственных руках сжимая. Горло будто сдавливают, Итадори жмурится, слишком много удовольствия, а язык пытается успеть за умелым горячим язычком его подруги. Каори отстраняется, и Юджи, расстроенный, тянется вновь, их губы соединяет тонкая ниточка вязкой слюны. Девушка слизывает её, а он тяжело дышит и мычит. — Я хочу ещё... — всхлипывает он. — Думаю, не только ты, — Каори вздыхает, тело ноет, хочется почувствовать какой же он внутри, и как будет выглядеть, когда начнет толкаться между её дрожащих ног. Скользит губами к мужской шее, такой же крепкой и чувствительной. Носом утыкается, вдыхая шоколадный запах тела, внизу живота снова тянет, Каори хочет оставить влажный след, но... — Боже... — издаёт жалобный скулеж девушка. Она расширяет глаза и стонет, на шее Итадори появляется рот, чужой, чёрт возьми, это такой же мокрый и теплый рот Сукуны. Он агрессивно проталкивает свой язык между её дрожащих губ и моментально кусает зубами, буквально сосёт ее рот, наполняет уже своей слюной. Звуки чмоков разносятся по комнате. — Хитрая сука, — прорычал глубокий, сексуальный голос. Рот на шее Итадори кривится в ухмылке, и напоследок оттягивает её нижнюю губу. Каори улыбается в ответ. Когда там должно подействовать это волшебное зелье, она уже забыла. Слишком занята другими делами. И всё же, Юджи... — Раздвинь свои ноги немного шире, Юджи, — шепчет нежный голос, заставляя повиноваться. Итадори поднимается пальцами вверх, окольцовывая тонкую талию, которую обтягивала лёгкая белоснежная ткань. Он смотрит затуманено, поверить не может, что они сейчас на стуле, перед его столом, в комнате общежития – сходят с ума. Каори вздыхает, её коленка оказывается между его ног, а её бедра сдавливают его ногу. Она приближает колено к паху Юджи, соприкасаясь, он тут же желает прижаться к теплой ноге, но забывает напрочь. Забывает, потому что Каори садится на его ногу, влажная, смотрит прямо в глаза и... Трётся. Она трётся промежностью о его ногу, и давит коленом в его стояк. Ласковые руки упираются в голую мужскую грудь, а губки дрожат с каждым движением. Медленно, плавно, двигает тазом, размазывает естественную смазку по спортивным штанам. — К-каори... Я же... — откидывается назад, удивляется как они ещё не упали с этого стула. — Я кончу в свои штаны, если ты не прекратишь... Хираи стонет сладостно, его слова только усугубляют ситуацию. Внутри всё переворачивается, горит, течёт. Ноги напрягаются, ногти царапают накачанное тело. На руках Итадори вены разбухают сильнее, он пальцами опустился к её ноге, сжал до покраснений на коже. — Или мне в рот? — улыбается девушка. — Какого хуя ты до сих пор её не ударил? Хираи чувствует сильный шлепок по своей заднице и выгибается, простонав развратно. Вздрагивает и между ног буквально капает, на округлости появляется след, и мало этого, потому что Юджи ещё и сжал кожу на месте удара. — П-прости, я так хочу... — не заканчивает. Встаёт неожиданно, и Каори обвивает его талию ногами, он подхватил её под упругие ягодицы, несёт в сторону кровати. Итадори нетерпеливый, плакать готов от желания. Укладывает тело на кровать, а сам неуверенно устраивается между красивых ног. Каори пятками упирается под его ягодицы, смотрит на него горящими глазами, на её бледной коже тоже был розовый румянец и губы красноватые, опухшие. Видеть это, находясь сверху, Юджи по душе, наклоняется и выдыхает ею в шею, носом проводит до тонких плеч. Прикусывает плечо и посасывает губами место укуса. Девушка извивается под ним, простонала тихо ему в затылок. Запуталась пальцами в розовых волосах, руки Юджи упираются в кровать, он сжал одеяло, пытаясь не потерять контроль над своим же телом. Мало ли, Сукуну не удержит. — Можно облизать твою грудь? — невинно шепчет Итадори и замечает какие её соски твёрдые, выглядывают через ткань нежного платья. — Не спрашивай, — протянула девушка, потираясь внутренней стороной бедра о его колено. — Если ты между моих ног, то тебе позволено не только это. Юджи прикрывает глаза, вдыхая пряный аромат ещё. Не может больше слушать. Ловкие пальцы подхватили бретельки и опустили ниже, так чтобы перед его глазами была изумительная картина – полураздетая подруга, хнычущая, истекающая, когда его рот будет посасывать розоватый сосок. Итадори блаженно закрыл глаза и грубой ладонью обхватил мягкую грудь, Каори кусает губу, промычав, шершавый язычок круговыми движениями ласкает сосок, оставляет мокрые следы, прозрачная жидкость, которая стекает к ложбинке делает всё только невыносимее. Юджи нежный, он колено придвигает ближе, и подталкивает вперёд, из-за чего пачкает свои спортивки вновь её смазкой. И Каори инстинктивно пальцами хватается за его колено, пытается замедлить, остановить давление, но не успевает реагировать, слишком много удовольствия. — Посмотри на меня... — вдруг говорит девушка. Итадори отвлекается от своего занятия, поднимает голодный взгляд. И соблазнительную улыбку замечает на красивом лице Каори. Она переворачивается, заставляя его отодвинуться немного назад. Становится на четвереньки, оттопыривает попку, своей горячей задницей упирается в его чувствительное место. Как собачка, изгибает спину сильнее. Итадори не может. Нет у него возможности. Он такой сладкой муки не хочет учиться терпеть, но такая поза... — Я н-не готов... — говорит жалостливо, но безумно возбужденно. — А я готов. — продолжил властно, и с этого момента как плачущая сука будет звучать она. Пальцы яростно вжимаются в открытую для его глаз задницу. Поглаживает немного, ухмыляется и облизывает мокрые клыки. У него слюнки стекали уже добрые двадцать минут, которые пришлось выжидать без возможности ощутить... Её. Подействовало. Каори ахает, кожа жжёт, поверить не может, что в этот момент сзади неё уже не милашка Итадори, а самый настоящий Король Проклятий. От этого сильнее ноги задрожали, а глаза от удовольствия слезиться начинают. — Посмотри на себя, у тебя бёдра сами передо мной раздвигаться будут? — насмешливо тянет Сукуна, криво улыбается и когтями царапает округлость. — Что ты подлила этому засранцу в ту мочу? Он замечает, что проклятой энергии нет. Да и не тупой, а тем более не слепой. Узреть лёгкое движение руки, которая прячет за цветочной горшок причину его убогого, по-другому и не скажешь, состояния в данный момент – легче, чем Японию руинами сделать. Девушка тает. Смелости набирается, потому что хочет быть выпоротой. — Не нравится быть слабее? Он подумал, что ему послышалось. Сукуна хватает ногу Каори, заставляя согнуть её в колене ещё, тянет к себе и приподнимает, здесь без хорошей растяжки никак. Второй рукой давит на её затылок, лицом в кровать, не оставляя попытки нормально дышать. Он криво улыбается, появляется настоящее раздражение, но оно никак не перекроет животное возбуждение. — Ты что, сука, забыла, кто сзади тебя? — говорит спокойно, а звучит как самая сексуальная угроза в её жизни. — Что ты подлила, я спросил. — Повторяет он, смотрит как на ничтожество. — Это вещество было создано специально, чтобы... — пытается объяснить Хираи, но стонет тихо, чувствуя как чужие пальцы ещё сильнее впиваются в кожу, словно кость сломает. Ради этого она тонула в собственном интересе так долго. Сукуна не дожидается продолжения. Уголки его губ растягиваются в очередной нахальной улыбке, он откидывается немного назад, смотрит на изящную спину, всё ещё давит рукой личико девушки в постель. Два плюс два сложил. — Как мерзко, ради успокоения своей больной натуры использовать тельце засранца друга, — его голос настолько сочный, что прокрадывается не до самой души, а до чувствительного места между ног. — Хочешь сказать, что когда ты своим языком сосал мой рот, не успокаивал свой ноющий член? Зря. Боже, да, это не Итадори, никто другой, это Рёмен Сукуна. И играет она с огнём, просто останется нахрен без конечностей. И внезапно, но хватка ослабевает. Передумал? Каори хочет развернуться, чтобы увидеть эмоции того самого Сукуны, но перед глазами жизнь проносится. Её переворачивают, грубо вжимают в кровать, а мужская, такая крепкая рука оказывается на шее, окольцовывает, сдавливает горло, пока тёмные глаза, налитые похотью, холодно смотрят сверху вниз. — Наглая сука, отодрать бы эту задницу и прочистить твой грязный рот. — Указательным пальцем проводит по линии челюсти, тоже до боли надавливая. Замечает восхищённый взгляд девушки. Как её глаза блестят, а она облизывает губы, и, что за херня, но опускается телом ниже, так, чтобы оказаться мокрыми трусами на ноге. Потереться хочет? Ещё бы. — Ты что, блять, наслаждаешься? Вообще инстинкта самосохранения нет? — вздыхая, рычит он, яростное желание взять и разорвать на куски такое мощное. Одной рукой срывает к чертям кофту, которую придурок ранее не додумался выкинуть. — Интересно, как твои татуировки начнут выглядеть, когда на них будут блестеть мои соки... — осмеливается. Тонким пальчиком проводит по его руке, которая всё ещё мешала нормально дышать. Ещё чуть-чуть и он ей трахею сломает. Если не заткнется. Сукуна в блаженстве, его язык скользит по собственным клыкам, а бровь дёргается в изумлении. — То же самое могу тебя спросить, может мне обкончать твою грудь и живот? — тянет Сукуна, отпускает её шею, и рукой ведёт вниз, подцепив пальцами платье. — Для начала сорвать кусок тряпки. Твои соски пиздец, как заводят, однако, я ценитель прекрасного, а прекрасное значит обнаженное. Тяжёлая рука схватила ткань, он был готов одним рывком избавиться от ненужного элемента, но остановился. Замечает такой невинный, и горячий взгляд, что голову сносит. И этот ангелочек провернул подобное? Каори рассматривает изменившуюся внешность Итадори. Назвать это телом её друга тяжело, потому что добавилось куда больше брутальности, остроты и нетерпеливости. — Почему остановился? — мурлычет она и улыбается. Её улыбка заставляла кровь закипать, Сукуна ухмыляется в ответ, платье оставляет на месте. — Я подумал, что трахать тебя в этом симпатичном куске половой тряпки будет очень даже неплохо, — на самом деле Сукуну заводило это коротенькое платьице. Особенно ему нравились, как это выглядело с красными волосами. — Слушай, а у тебя действительно ангельское личико, пожалуй, сделаю кое-что интереснее, — он срывает её резинку, что держала волосы в конском хвосте и откидывает куда-то в угол комнаты. — Пососи мой палец, как маленькая шлюшка, — самодовольно хрипит он. Волосы Каори рассыпаются по мятой постели, пока она размыкает губы. Сама тянется пальцами к его руке. Ремен и не возражает, у неё нежная кожа, хочется содрать. Наблюдает, как открывается сладкий ротик, и язык сверху вниз скользит по длинными пальцам, обмачивает. Он издаёт смешок, а за ним довольное мычание. — Если бы ты тысячу лет назад существовала, не сомневайся, вместо ловли проклятий – каждый день отсасывала бы мне член. Каори стонет, слышать такое, когда он смотрит в глаза, улыбается и чуть ли по волосам не гладит, как котёнка послушного – так больно. Больно от того, что её всё ещё не оттрахали. — У меня сейчас возможностей примерно столько же, сколько у тебя, — говорит девушка и неожиданно для самого Сукуны дёргает его за запястье на себя. Он, к реальному удивлению, падает на неё, а потом чувствует как чужие зубы кусают его губу, провоцирует, пытается толкнуться в рот. — Не смеши, отродье, — поцеловать себя он не даёт, сдавливает мокрыми после её посасываний, пальцами подбородок девушки и разглядывает уничтожающим взглядом. — Я тебе разрешал? Ты, идиотка, действительно с огнём любишь играть, — фыркает Ремен. — Рот открыла. Каори не задумывается. Открывает, послушно, не собирается перечить, одно дело сказать что-то, а действия несут уже иные последствия. — Потом проверим, как твой язык между ног справляется, а не только пиздит смелые фразочки. И плюёт. Плюнул ей в рот, прямо на язык, а потом носом касается её носа. — Глотай, — протянул он. Хираи не будет врать, она, как больная грязная шлюха глотает, с таким удовлетворённым лицом, что Сукуна рассмеялся. Какая же интересная девочка сейчас под ним. Сам опускается немного, так чтобы губы коснулись её, и острыми клыками прикусывает, борясь с желанием протолкнуть язык ей в глотку. Каори хнычет, хочет почувствовать как он разорвет её рот, а Сукуна лишь забавляется. Он отодвигается немного, засматривается на миленький румянец и мокрые глаза. Приближается к её ушку. — А что у нас в трусиках? Как делишки обстоят? — грубый голос напевает соблазнительно, полушепотом. Ремен двигается бедрами ближе, но пахом к паху не прижимается, нет, просто дразнит тем, что рядом, а её пульсацию между ног успокаивать не собирается. — Хочется ласки короля... — отвечает шёпотом Каори и прикусывает губу, стараясь прижаться к телу. — Короля, — довольно повторяет Сукуна и облизывается. Он самый настоящий ад. И довольствуется этим, ни в чём себе не отказывает. Смотрит в изумрудные глаза и, сохраняя зрительный контакт, острым ноготком ведёт по её нежного цвета платью, от шеи, вниз, между грудей, по впалому животику, пока не достигает края ткани. — Такая беспомощная, — легонько подхватывая ткань, проговаривает он. — Такая жалкая. Поднимает вверх, оголяя для своих глаз такого же белого цвета нижнее бельё, округлые бёдра и тонкую талию, которую может обвить одной рукой. Хираи кусает собственный палец, жмурится, ей кажется всё раем. — Блять, ну какого хуя ты течёшь так сильно? Я тебя уничтожу, — его голос полон вожделения, он говорит с придыханием, грубо и властно. Ладонь легла на внутреннюю сторону бедра, он раздвинул дрожащие ноги шире, для себя любимого и бесстыдно опустил взгляд на промокшие трусики. — Сукуна... — всхлипывает Каори. Такой нежный голосочек, мурлыкающий его величественное имя. Он довольно улыбается и отодвигает трусики в сторону, пальцем размазывая по розовым складкам её же смазку. Вверх и вниз, приближается к входу, аккуратно потирает и там. Король проклятий прикусывает губу. — А он подготовил тебя для меня, — скалится Ремен. — Похвально. — За то время, что ты здесь, я истекла ещё больше, — кое-как отвечает Каори и инстинктивно двигает бёдрами, пытаясь насадиться на палец. — Я в этом не сомневаюсь. Добавляет второй палец и похлопывает по промежности, слышатся звуки прикосновений его кончиков пальцев и соков, которые он умело растирает, чтобы испачкать полностью её плоть. Каори протяжно стонет, прикрывает глаза ладонью, пока её таз толкается, чтобы хоть чуть-чуть самой зайти внутрь. Сукуна наклоняется, разглядывая и подмечая, как хорошо выглядят его пальцы между влажных ног. Делает глубокий вдох, закатывая глаза. — Не стесняйся, но, — продолжая свои грязные действия, Сукуна осевшим голосом говорит: — Я чувствовал запах твоего возбуждения ещё задолго до того, как начал растягивать тебя пальцами. Да, боже, это Король Проклятий? Он любит растягивать, насаживать, заставлять кричать и чувствовать себя ничтожеством? И самое важное, что Каори от этого зависима теперь. — Поэтому из тебя капает слюна? — выглядывая из-за собственных ладоней, Каори мягко улыбается, замечая как по мужским губам течёт струйка слюны. Рёмен не ожидал, конечно, но оспорить уже не мог, потому что и клыки стали больше, и прозрачная жидкость по подбородку капает. Выдаёт. — Поэтому сейчас по твоему блядскому хорошенькому личику будет капать не только слюна, но и моя сперма. Он достаёт пальцы из её нижнего белья и хватает слабые руки, прижимая их по обе стороны от её головы. Поднимается телом выше, усаживается рядом с её грудью. — Как грустно, а я ведь действительно был не против отодрать тебя в этом, — разрывает нахрен платье, так что белая ткань кусками разлетается по кровати. Ничуть не сожалеет. Перед его тёмными глазами потрясающий вид. Хираи трясется от наслаждения, испытывает внутренне восхищение, закидывает ноги на его крепкие бедра. Сукуна слабо улыбается. — Смело, — ничуть не сопротивляется Ремен. Начинает опускать спортивные штаны. Терпения слишком мало, хочется побыстрее выебать хорошенький и дерзкий рот. — Проведёшь членом между моих грудей? Он останавливается. Думает избить, от удовольствия, но глухо смеётся, заглядывая ей в глаза. — Сука, какая же ты наглая и дразнящая девчонка, — он резким движением избавляется от спортивных штанов. — И я не откажусь разъебать твой рот, одновременно потираясь членом об эту мягкую грудь. Накрывает ладонями грудь Каори, она сладко стонет, томно вздыхает, никак не может перестать течь. Налитый кровью член аккуратно проскользнул между грудей, на головке были капли смазки, которые девушка собирает языком. Послушно. Сукуна сжимает и большими пальцами давит на твёрдые соски, а набухшая плоть трётся между тёплых округлостей, пока этот острый язычок облизывает чувствительную головку, делает её влажной своей слюной. Рёмен корчится от удовольствия, давно не получал такого крышесного чувства от самого обычного полового акта. Да что ему, он об этом и не думал до определенного момента. — Ты пиздец какая хорошая девочка... — рычит Сукуна и двигается быстрее. Каори чувствует какой он твердый, горячий и мокрый, она бьётся языком о головку, скользит так, что на её губах остатки мужской смазки, а на ключицы капает собственная слюна. Сукуне нравится до дрожи эта картина, он поднимает одну руку к её лицу, вытирает влагу своими длинными пальцами, ухмыляясь. — У вас слишком довольное лицо, мой Король, — проговаривает Каори и тянется руками к яйцам, начиная их аккуратно ласкать, пальцами поглаживая нежнее. — Ты... Блять, убирай, — хрипит Ремен и толкается ещё яростнее, чувствует, что скоро наполнит этот грязный рот. — Убирай руки, я сказал. Он тяжело дышит, перед глазами мутнеет, а член дёргается. Мышцы напрягаются на руках, вены разбухают и клыки чертовски болят. — Кончай, Король Проклятий, — сладко стонет девушка. Сукуна делает финальные толчки, и освобождается так, что откидывает голову назад, протяжно стонет, впервые позволяя себе подобное. Тёплой жидкостью пачкает женскую грудь, когда приходит в себя, смотрит удушающим взглядом. Слезает с неё, хватает ноги и закидывает себе на плечи. Каори удивленно распахивает глаза, смотрит невинно, будто бы не она только что заставила его кончить и позорно простонать от удовольствия. — Я буду трахать тебя вот так, — он говорит с нетерпением в голосе, глубоко, низко. Девичьи ноги свисают с плеч. — Глубоко, — он толкается членом в лоно, наполняет собой резко, Каори стонет, закатывая глаза. — Быстро, — набирает темп, бёдрами двигает вперёд, заставляя тело под ним извиваться и чуть не свалиться на пол. — И так, чтобы ты испачкала кровать своему дружку. Вставшая плоть проникает до самого основания, даёт чувство заполненности и создаёт характерные шлепки влажных тел. Каори смотрит вниз, наблюдая как член растягивает её, как входит полностью и выходит, разбрызгивая капли естественной смазки. — Нравится, шлюшка? — нахально улыбается Сукуна, хотя сам напряжен до предела, выскальзывает вновь, а потом бьётся яйцами ещё раз, до самых краёв даёт почувствовать себя. — Поцелуй меня, — ласково просит Хираи, и Ремен пару секунд пытается что-то обдумать. Но слишком неподходящее время. Наклоняется к ней, ноги всё ещё свисают с его плеч, а из-за неудобной позы член проходит туго, но хочется ощутить языки друг друга. Сукуна грубо прижимается носом к её носу, а потом раскрывает её рот своим языком, протискивает его в глубину рта, даёт возможность ощутить какой горячий и слюнявый у него рот. Тихо рычит, облизывает её зубы, а она, чёрт возьми, своим хитрым язычком давит на его клыки. — Провоцируешь, — толкается в её лоно ещё раз, опускает руку к розовому бугорку, пальцами обводит и растирает, создаёт нужный темп. Каори закусила губу, приоткрывает ротик и издаёт негромкий стон, а потом ещё раз, не сдерживается, все стоны для него. Оба уже на пределе, внутри всё давит, стягивается. Ремен проводит рукой до её упругой задницы и сжимает округлость, приятно ощущать в своих ладонях такое горячее тело. Потом опускает голову к открытой шее, губами касается и не сдерживается – клыками прикусывает нежную кожу, готов оторвать кусок, но пытается не сходить с ума. Хираи начинает дрожать. Её пальцы в ответ оказываются на широкой мужской спине, она ногтями оставляет алые следы. Стоны, шлепки, они одни. Это всё не даёт и шанса, последние движения тел и оба освобождаются, мышцы сокращаются, а пальцы ног поджались, пытаются ощутить подольше прелести оргазма. Перед глазами плывёт, Сукуна обессиленно падает на Каори, а она не сомневается, как только парень поднимет лицо, там уже будет Итадори Юджи. И такой интерес она бы хотела удовлетворить не единожды.