перемены.

      Дима устал сидеть на веранде под зонтиком, который вовсе не спасал от солнцепека. вся команда «медиум», кроме солиста, была здесь, очень отстраненно поздоровавшись с татуированным из вежливости, хотя с остальными участниками они были вполне дружелюбны. даже Костя, который вечно опаздывал из-за своей вечной беготни, был уже здесь.       — всем доброго времени суток, ребят, — здоровается продюсер, оглядывая всех присутствующих.       он в голове пересчитал всех сидящих и почти сразу же в глаза бросилось отсутствие Шепса, который был всегда пунктуальными никогда не опаздывал на встречи.       — а… где Олег? — сразу же задал вопрос удивленный менеджер.       — не знаем мы где твой Олег. ушёл с психами как девчонка минут десять назад, так и не приходил, — сразу же ответил Дима, ногой покачивая, — не знаю как вам, но мне лично надоело жариться на улице и я зайду в кафе. если ваша истеричка соизволит придти, отправьте мне почтового голубя, чтобы я вернулся.       и после этих слов, парень поднялся со своего места, стремительно двигаясь в сторону той самой винтовой лестницы.       у него не было в планах скандально уходить, все-таки, хотелось выслушать много уважаемого Гецати, который решил организовать массовый сбор, не уведомив о том, что на месте будет присутствовать весь лейбл.       зайдя в кофейню и найдя нужную дверь с вывеской, парень в уборную прошёл. заметил сразу же, что из всех кабинок только одна закрыта. и Матвеев мог бы дальше пройти к раковинам, чтобы умыться, как вдруг в нос ударил тот самый болезненный запах хвои, который въелся в голову, и теперь, Дима из тысячи узнает его.       останавливается резко, принюхиваясь с каким-то недоверием и в голове даже усмехается такой иронии в виде «совместного» ухода с крыши.        все-таки к раковинам подходит, чтобы начатое завершить. прядки передние за уши убирает, чтобы не намочить и укладку не испортить, а затем кран открывает.       — если ты решил по-английски уйти с общего сбора — хуйня идея, — говорит куда-то в пустоту Дима, понимая, что его слышат.       — ебать тебя не должно, куда я ушел. начинайте без меня, — сквозь дверцу кабинки доносится уже довольно знакомый голос, который с таким же пренебрежением отвечает.       Дима глаза закатывает на чужие слова. только порывался что-то колкое в ответ сказать, как вдруг, услышал звук поворачивающегося замка, а затем увидел в отражении зеркала, как единственная закрытая кабинка открылась.       Олег к свободной раковине не глядя на омегу направляется. в зеркале смотрит, мешки под глазами разглядывает. на смуглой коже они не так сильно выделялись, но даже невооруженным взглядом можно было увидеть признаки недосыпа. пытается внимания не обращать на язву, которая в паре метрах от него стоит.       татуированному в нос тут же более яркий запах хвои ударил, как только Шепс покинул «укрытие». стал болезненнее, неприятней.       и на этом их мимолетная встреча тет-а-тет могла легко закончится, только Матвеев подвис резко. изнутри кошки скрести начинают, под ребрами щекоча неприятно. он чувствует, как внутри переворачивается что-то при виде столь болезненного альфы.       зверь внутренний скулит жалостливо, намекая, что ему больно видеть чужое состояние. хочет сопереживание показать, посочувствовать, в конце концов. не разделяет желание человека поязвить и что-то колкое сказать, наоборот, показать мягкость.       Дима эти мысли пытается максимально отогнать от себя. не понимает, какого черта что-то изнутри гложет и заставляет жалость проявить к совершенно чужому человеку, с которым они не просто знакомы пару дней, а вдобавок ко всему, очень хорошо успели пособачиться. да и у него молодой человек есть, к которому он может хоть ночи напролет эту самую жалость чувствовать, если нужно будет. но никак не к Шепсу, который точно такого же мнения, что и холодный рассудок татуированного.       — я не знаю с какой целью Костя нас собирает, но чтобы это не было, тебе определенно стоит выспаться, — даёт совет омега, но от его интонации не исходит постоянный негатив, присущий манере общения, — и тебе стоит избавиться от мешков под глазами, пока они не прижились. лед помогает.       признаться честно, Олег даже опешил. он не понимал, почему Матвеев, который вечно грызется с ним, сейчас стоит и дает дельные советы. с чего бы вдруг ему заботиться о состоянии совершенно чужого альфы, которого даже при сильной желании и товарищем нельзя назвать.       своя любовь до гроба есть, которой можно все эти советы раздать, но тем не менее, прямо сейчас распинается перед Шепсом.       Дима сам не понимает, почему все-таки поддался на слабость внутреннего влечения, показывая свою слабость перед животностью.       они находятся не в каменном веке или в средневековье, чтобы быть падкими на инстинкты. давным-давно вторичный пол не самой важной составляющей в жизни является, да и люди свою животность попрятали, живя как обычно.       только вот Матвеев сейчас обратное показывает. у самого зубы сводит от такого.       Олег в отражение зеркала смотрит и видит, что Дима даже зрительный контакт не соблюдает в этот момент.       — спасибо… ‐ тихо сказал тот, оторвав взгляд от отражения. в лицо он бы никогда не поблагодарил парня.       а от омеги уже и след простыл. он поторопился уборную покинуть, чтобы не дай бог еще чего нибудь наговорить на затуманенную голову.       сам себя начинает пожирать в догадках, с какой целью решил открыть свой рот и не сказать что-то язвительное, а оказать, так сказать, помощь в виде совета.       смущает абсолютно все, что произошло. даже если лучшей подруге или брату родному расскажет о происходящем, явно не сразу поверят. да и сам парень не до конца верит, что уж тут скрывать.       Матвеев на веранду возвращается и вновь с невозмутимым выражением лица на свое место садится, поудобнее очки на лоб натягивая, чтобы не упали.       — придёт сейчас ваш Олег. в туалете ошивается, — предупреждает Дима, вальяжно закинув нога на ногу.       Костя по сторонам смотрит и вдали фигуру видит, которая в их сторону движется. сразу понимает, кто это может быть, поэтому руками взмахивает в жесте «удивления».       — неужели? Олег Шепс собственной персоны? — с наигранным удивлением говорит Костя.       — да-да, красной дорожки не надо, — отмахивается юноша так же шуточно, хоть на шутки сил почти не осталось.       на свое место приземляется и тут же на татуированного смотрит, который чуть поодаль сидел. очень спорные чувства сейчас в груди рокочут. он до сих пор не понимает, что стало толчком для этого короткого диалога, но кажется, Матвеев даже на несколько мгновений показался ему другим человеком.       только, особого доверия он по прежнему не внушает. может, специально поглумиться захотел, может быть, просто за нос водит.       — итак, поскольку все в сборе, начнём то, для чего я вас созвал и после разойдемся, — начал Гецати, тяжко вздохнув, — не знаю, слышали вы или нет, но по свежим данным сейчас начинают набирать популярность группы, которые работают в смешанных жанрах, а не специализируются на одном. и я решил, посмотрев статистику, что вам, как группам общего лейбла, было бы неплохо записать два общих альбома, — стал аккуратно преподносить информацию менеджер.       Дима тут же глаза округлил на чужие слова. как по таймингу, очки, которые красовались на голове, упали очень юморно обратно на переносицу, пряча под черными стеклами округленные глаза.       — Костя, ты на солнце перегрелся? — тут же задал вопрос Матвеев, очень опешив, — ты же прекрасно знаешь, как я отношусь к жанру, в котором поют «эти», — сняв мешающие очки, начал свои словесные нападения омега.       — Дим, я был готов к тому, что ты начнёшь очень яро отказываться, поэтому дослушай, — попросил мужчина, — вы должны понимать, что я вас не заставляю работать в дальнейшем вместе. вам нужно выпустить на площадки всего два альбома: от группы Олега и от твоей группы. подобная совместная работа принесёт большую прибыль и охваты на все площадки. разве это не повод попробовать скооперироваться?       — Кость, это прекрасно все, но ты видел нашу противоположность? — стал внедряться в дискуссию Олег, — это видно даже в манере подачи выступлений. я как он не катаюсь по всей сцене полуголый, а он не стоит на месте ровно, делая лишь время от времени какие то взмахи руками. да и скорость работы у нас разная, я уверен, — более спокойно объясняет Шепс, почему они не могут работать вместе и сразу же получает прожигающий взгляд карих глаз. вот теперь он узнает Матвеева.       — вообще-то я не катаюсь по сцене, а выплескиваю свои эмоции, — закатив глаза, отвечает Дима на эту колкость, — к тому же, у нас запланирован концерт через месяц. какие записи? какие съёмки?       — Дим, концерт можно перенести, билеты даже не поступили в продажу, — стал спокойно отвечать Костя, — к тому же, помни, из какой грязи я тебя достал и явно не тебе жаловаться на условия работы. для вашего же блага я советую начать работать вместе, ведь музыкальная индустрия шутка сложная: оглянуться не успеешь и про тебя уже все забудут.       и эти слова Гецати имеют довольно большой вес, особенно для Матвеева, который действительно голыми руками выбирался из самого дна музыки, играя по пабам и барделям.       Шепс слушает внимательно, взвешивая мысленно за и против происходящего.       с какой стороны не подойти к ситуации, все равно выглядит очень сомнительно предложение продюсера.       если разбирать их подход к музыке и работе в принципе — они совершенно противоположны. черновласая бестия даже близко не походит на спокойную и мелодичную персону. да и как человек, который чуть ли не экстремизмом в собственном творчестве занимается, может быть схожим с Шепсом, который про «пацанские темки» текста сводит и отражает тягу к постоянной суете. бред чистой воды.       он не знает, как к такому масштабному проекту отнесется его аудитория и фан-база татуированного. нельзя предугадать, чем обернется столь противоречивое сотрудничество.       но, вдруг, столь сильный контраст потянет за собой волну узнаваемости. дело ведь здесь даже не в деньгах, а в том, насколько сильно возможно раскрутиться в музыкальной индустрии среди блогеров, которые как на печатной машинке штампуют свои песни и им это немалую популярность приносит.       — в принципе, если подумать, мы можем и попробовать… ‐ с тяжким вздохом сказал альфа, устало потирая глаза.       кажется, он был настолько уставший, что готов согласиться почти на любую авантюру, которую ему предложат. все первичные размышления и негодования отставил, лишь бы домой как можно скорее вернуться.       возможно, он чуть позже пожалеет о своём решении, но пока что, готов даже чужие напады агрессии терпеть и попытаться сработаться. к тому же, его не заставляют тесно общаться с этим человеком, верно?       Дима был крайне удивлен, что самый негодующий после него самого, согласился достаточно быстро, как будто бы не оставив выбора, иначе, получит очень много неуважительных взглядов в свою сторону. только вот это не особо волнует.       думает над тем, как в дальнейшем может работа их протекать. на дух не переносит рэперские строчки и мотивы, не говоря уже о том, если его самого заставят с листка зачитывать в подобной манере. его быстрее наизнанку вывернет, чем он скажет что-то в этом духе.       но желание продюсера имело огромный вес, поэтому он прямо сейчас стоял и прожигал татуированный силуэт взглядом, дожидаясь такой же положительной реакции.       неужто через гордость придется переступить? не хотелось заканчивать собственную карьеру там, где начался карьерный рост у другого. слишком унизительно звучит.       может быть, хоть своим согласием в глазах мужчины покажется более ответственным и доброжелательным. чужую аудиторию он не хотел себе присваивать, придерживаюсь мнения, что лучше в другое время в другом месте найдет людей, которые будут поистине любить его творчество, а не просто перешли на альбом, потому что там любимые «медиум» стоят в строчке фита.       но, нажиться хоть немного на чужой какой никакой популярности тоже лишним не будет.       — так уж и быть. давай эти твои совместные альбомы, — выдал Матвеев, смотря исподлобья на Костю.       — я очень рад, что вы все-таки взвесили за и против, решив начать временное сотрудничество, — облегченно ответил Костя, сверяя время по часам, — сегодня вечером вам напишу более подробную информацию по нашим рабочим чатам, но ориентировочно, нам стоит встретиться как можно быстрее с вашими заготовками и обсудить все, в конце концов подписав контракт. все-таки, официальность, все дела…       — дорогой, Константин Гецати, не помню, как вас по батюшке, теперь мы можем отправиться по нашим делам и покинуть вас? — в юмористическом тоне спросил Дима, хлопая глазками.       ‐ да, Дмитрий Андреевич, теперь я не смею вас задерживать. и да, Олег, тебе желаю выспаться, отработал свое, с бухгалтерией я закончу сам, а ты, Дима, садишься за свои текста и правишь то, что уже месяц не можешь сделать, поняли меня? — добавил менеджер, окидывая взглядом звёзд.       — поняли-поняли, — отозвался Шепс, начиная подниматься со своего места.       наблюдает за тем, как чужая группа нерасторопно начинают собираться покидать веранду и решает не терять возможности, чтобы не прыснуть в лицо вокалисту.       — до скорых встреч, «devil paradise», — говорит Олег в лицо татуированному, специально со зверским оскалом протягивая последний слог, и лишь затем удаляется с места встречи.       Матвеев бдительность теряет, решая в телефон зайти, пока их компания собирается. вздрагивает слегка, когда около уха низкий шепот с хрипотой слышит и моментально взгляд устремляется на того, чьих это рук дела.       успевает на пару секунд уловить зрительный контакт с серыми омутами и брови непроизвольно к переносице ползут. фырчит тихо на чужую выходку, но решает ничего колкого в ответ не кричать, чтобы не задерживаться здесь еще дольше.

*      *      *

      как и обещалось, буквально через пару часов, продюсер действительно написал в рабочие группы о новом месте встречи, красиво оформив, словно это официальный документ, а не просто сообщение для музыкантов. сообщил о том, что ожидает каждую группу на съемной студии, куда оба вокалиста должны принести свои готовые текста, остальных участников и по личному желанию собственные инструменты, если душа того желает.       в нужный день и в нужном месте участники стали постепенно подтягиваться, здороваясь друг с другом и общаясь на уровне коллег. в этот раз даже Шепс, который из-за сбитого режима постоянно приезжал раньше обычного, явился на место встречи вовремя, не слушая белый шум в гордом одиночестве.       смог впервые за долгое время выспаться, получив одобрение от Кости. ему просто незачем волноваться, имея при себе целую папку с готовым материалом, оставалось лишь получить одобрение от Димы, ведь, строчки для этой бестии он подбирал интуитивно, опираясь на внешний вид и манеру общения.       только вот у Димы все было не столь красочно. ещё одна капля, и точно бы остался дома, даже не смотря на то, что поступил бы очень эгоистично и единолично.       успел выслушать за утро столько упреков в свою сторону, что со счета сбиться можно. и причину для них любовник татуированного выбрал со вкусом, достаточно деликатную.       только Матвеев не разделял чужого желания, желчью брызгаясь и чуть ли на оскорбления не переходя, когда светлые глаза горели своим личным желанием и начинали настаивать на своём. но омега не собирался согласия давать, лишь скалился и мрачнее тучи ходил, дистанцию соблюдая. был готов из дома с воплями уйти и отдельно приехать на студию, такси заказав с другого конца Москвы, лишь бы рядом не находиться.       но чужая настойчивость оказалась слабее, не позволяя до такого абсурда доходить. поэтому, все-таки в одном салоне такси доехали, не разговаривая. словно совершенно чужие друг другу люди едут.       они вновь на пару с возлюбленным опоздали, разве что, не с огромным разрывом от первоначального времени встречи. Гецати даже не видел смысла звонить опоздунам, потому что знал омегу вдоль и поперек: специально не ответит, чтобы не портить себе настроение.       — всем доброго времени суток, — здоровается Дима как только ступил на порог студии.       пытается выражение лица более доброжелательным сделать, чтобы даже лучшую подругу не спугнуть, которая давным-давно привыкла к тому, что настроение у Матвеева может быть не из лучших.       — не прошло и года, как уважаемый триста шестьдесят шестой явился на порог студии, — пытается отшутиться Константин, поудобнее облокотившись на стену.       сразу же прожигающий взгляд получает в свою сторону и руки в жесте «сдаюсь» приподнимает.       когда дверь помещения открылась и за ней показалось два силуэта в виде любовной парочки, Олег сразу же взгляд от экрана телефона отрывается, наблюдая за чужими действиями. видит слегка раздраженного вокалиста и его любовничка, который тоже был не особо весел. оставалось лишь строить догадки о том, что же такого произошло, раз эти двое были не в лучшем расположении духа.       Дима рюкзак на диван скидывает и рядом с Джебисашвили садится, чуть поодаль от Филиппа. на продюсера смотрит, дожидаясь, когда тот свою пламенную речь начнет и они смогут как можно быстрее приступить к работе, чтобы уйти раньше положенного.       пытается куда подальше засунуть свое испорченное настроение, чтобы не замедлять процесс в и без того не очень то и приятной атмосфере.       — ну что, теперь все в сборе? — интересуется Гецати, оглядывая музыкантов еще раз, — вроде все… итак, сейчас у нас по планам обсудить текста, думаю, здесь моя помощь вам не пригодится, к тому же, мне нужно подняться на офисный этаж и обсудить другие моменты. сможете справиться без меня?       — несомненно… — бурчит Дима, поглядывая на продюсера, — обязательно справимся и не имеем права задерживать вас, дорогой Константин.       мужчина головой покачал на слова рок-звезды, и достав на ходу телефон, чтобы отзвониться по работе, покинул помещение, оставляя две группы полным составом наедине друг с другом.       Дима со своего места первым поднимается и дожидается, когда тоже самое сделает и Олег, чтобы сесть за так называемый стол переговоров и обсудить предстоящий план работы.       — достань из моего рюкзака распечатки, — приказным тоном говорит Матвеев, обращаясь к своему парню.       пока Фил беспрекословно выполняет чужую хотелку, Шепс все-таки поднимается со своего места и руки на груди складывает, подходя к застекленному столу, где поудобнее устроился омега.       — держи, специально попытался сделать твои строчки на родной для тебя мотив, — говорит омега, протягивая распечатанный текст, чтобы плюсом ко всему не пришлось объяснять, где какое слово начеркано кривым почерком.       дожидается терпеливо, когда татуированные пальцы текст передадут в полном молчании, пока на заднем фоне тихие переговоры остальных слышались.       оглядывает белые листы бумаги и первым делом видит название песни.       — «молодежный бунт»? — задает риторический вопрос тот, поглядывая на парня, но видит, что тот не особо горит желанием что-либо отвечать, поэтому вздыхает тяжко и начинает в текст вчитываться.       пытается мысленно с правильной интонацией прочитать, опираясь на стиль, увиденный на фестивале. расставляет где-то ударения, обращает внимания на рифмы.       подмечает сразу же, какие строчки его, ведь Дима даже не поленился подписать их.       видит небольшую несостыковку в рифмах, которая очень сильно в глаза бросается, сколько бы не пытался перечитать правильно.       кладет листок на стол и пальцем указывает на нюанс, переводя взгляд на Матвеева.       — сударь, не подскажите, что тут за хуйня с рифмой? — интересуется тот, обращая внимание на строчку, — здесь рифмы нету, это в глаза бросается.       Дима тут же взгляд поднимает на парня и нижнюю губу закусывает.       чужие слова на мозг давят вместе со всей несдержанностью, которую татуированный скрыть пытался и раньше времени не выливать на всех. надеялся, что его личные негодования при себе останутся, вот только эти слова насчет неправильной рифмы за тонкие ниточки дергают и сильнее надрывают без того нестабильное спокойствие.       — где блять? — на слегка повышенных тонах задает ответный вопрос парень и в текст взглядом вперяется, пытаясь найти свою оплошность.       за чужим пальцем с массивным перстнем следит и по нескольку раз перечитывает, пытаясь внушить самому себе, что с текстом все нормально и это не у него какая-то ошибка, а просто Олег читать не умеет.       вот только правда остается на чужой стороне, подливая еще больше масла в огонь.       — ну давай, гуру панчей и рифм, сделай, как считаешь правильным, — огрызается тот и губы пересохшие облизывает, в надежде сильнее ругань не устраивать, иначе точно никогда не напишут эти чертовы альбомы.       признаться честно, Шепс слегка опешил такому резкому приступу агрессии. глаза слегка приоткрывает и зыркает на вокалиста, затем вновь взгляд на текст переводит и пытается сообразить, что здесь поменять можно.       — мы зароем под гром панк-рока, мёртвый мир и его плоды, время дать дорогу молодым… — интуитивно напевая строчки, говорит текст и по инерции ведет пальцем по тексту.       Дима нехотя пытается вслушаться, пробегая взглядом по тексту. и как бы сильно не хотелось признавать, но звучало и вправду лучше.       — хорошо, король рифм, оставляй так, — с полным пренебрежением говорит Матвеев, глаза закатывая.       берет карандаш из подставки для ручек и быстро перечеркивает старые окончания, спешно переделывая текст.       — ну что, теперь твоя душа довольна? — задает вопрос Дима, вновь смотря на рэпера. — или может быть, еще что-то хуевое нашел у меня?       Олег брови к переносице сводит, чужую речь анализируя. черновласая бестия как будто специально на конфликт провоцирует, заставляя на таких же тонах разговаривать. словно удовольствие получает от того, что с ним в ответ ругаться начинают.       — спокойнее будь, я для нас двоих между прочим стараюсь, чтобы не тухнуть в этой студии пол лета, — начинает Олег, пресекая чужую раздраженность, — здесь тебя никто не держит. можешь хоть прям сейчас съебывать, только Косте сам, будь добр, объясни.       и Дима на это ничего не отвечает, лишь рычит кратко и скалится в чужую сторону. взвешивает все за и против того, чтобы устроить скандал и уйти со студии, хлопнув дверью на прощание, и решает все-таки остаться, чтобы покончить с этой несчастной работой.       — рот прикрой и давай работать, — дает своеобразное согласие Дима и носом шмыгает в ожидании, когда Олег следующие песни прочитает и «даст добро».       и Олег лишь тяжко вздыхает, испепеляя взглядом серых глаз мальчишку.