По кровавому следу

Липкая грязь не прекращала своих попыток утянуть под землю парня, что движимый звериной жаждой давно наплевал на все неудобства. Дождь как назло усилился. В стоящем мраке едва ли можно было разглядеть собственные руки, которыми тот крепко сжимал черенок лопаты. Взмокшая челка липла к лицу – омерзительное чувство. Особенно омерзительным оно было тогда, когда тебя буквально выворачивает наизнанку. Когда от жажды тело перестает слушаться, а картинка перед глазами с каждой секундой становится все туманнее. Но выбора не было. Земля под лопатой покорно расступалась; парень близился к своей цели. Ещё совсем чуть-чуть и он достигнет желаемого, необходимого. Где-то там закопано тело недавно убитого человека – блондин чувствовал этот запах кадаверной крови, и хотя та была не особо питательной – иного выбора у него не было. — Ой-ой! Ничего себе, Илюша могилы оскверняет! — неожиданно раздался слишком уж знакомый голос из-за спины. — Давно ты на место вандала метишь? — Свали на хуй, Исаковский. — угрожающе шикнул блондин. От запаха живого человека к горлу подступала голодная тошнота. Казалось, ещё чуть-чуть и его разум отключится, а телом овладеют инстинкты. Ещё чуть-чуть и он набросится на ухмыляющегося позади него парня, разорвет в клочья его бездыханное тело, не оставив за собой даже капли крови. И Исаковский об этом знал. Знал обо всем. О его истинной сущности, о его жажде и даже о том, в каком он сейчас состоянии. И все равно сидел на этом чертовом могильном камне, с интересом разглядывая чужую спину. — И как ты собрался из нее кровь доставать? — продолжил русоволосый. — В смысле? — не оборачиваясь, переспросил Илья. — После смерти кровь густеет и сворачивается. Тебе ли не знать. — А потом она вновь разжижается, так что, блять, не умничай. – раздражённо рявкнул Илья и покачнулся. Карие глаза начинали слезиться. Юра специально дразнил его своим присутствием, ведь знал, что в каком бы состоянии ни был парень – боли он ему не причинит. Зато больно было Илье. Из последних сил передвигая руками, он наконец почувствовал под лопатой что-то мягкое. Будто одеяло. Ни секунды не сомневаясь, он откинул инструмент и упал на колени, вымазав в грязи любимые брюки. Перед глазами все плыло. Парень уже не разбирал своих действий, лишь отчаянно разгребал руками мокрую землю, пока наконец не сумел ухватить лежащее под ней бездыханное тело. Одного рывка хватило, чтобы искаженное гримасой лицо молодой девушки показалось из "могилы". — Мерзость. И ты это есть собрался? А вдруг у нее ВИЧ был. — скривился юноша, лениво оглядывая представленную ему картину. Но Илья его не слушал. Чувство голода глушило здравый смысл. Ему было наплевать на угрозы – если он не поест сейчас, то озвереет и тогда последствий не избежать. Исаковский внимательно следил за тем, как рукавом Илья протирал окоченевшую шею трупа, облизывая белоснежные клыки. Ещё секунда – и тот с жадностью вопьется ими в кожу и примется бесстыдно лишать тело крови. Всего секунда. Всего одна. Но осуществить задуманного Исаковский ему не позволил. — Отпусти, блять! — не своим голосом воскликнул Илья. — Отпусти и сгинь к херам! — Не-а. – блондин отчаянно брыкался, пытаясь выбраться из цепкой хватки, но голубоглазый лишь сильнее сдавливал его грудь серебряной сетью. — Будешь выдираться – серебро коснётся кожи. Хочешь ожог? — Я хочу поесть! Я никого не убивал, при тебе раскопал уже мертвого человека. Так какого черта ты меня держишь? — внезапно его ноги подкосились. Исаковский не дал блондину упасть, аккуратно усадил его на землю и развернув к себе, принялся расстёгивать воротник своей рубашки. — Пей. — он смерил Илью серьезным взглядом, приспустив с плеча мокрую ткань. Видя растерянность на чужом лице, голубоглазый грубо схватил парня за волосы и ткнул лицом в подготовленный участок кожи. Тогда-то терпение и лопнуло. С губ слетел болезненный стон, который мгновенно растворился в шуме ливня. Сжимая пальцами чужую одежду, Илья старался пить как можно медленнее, боясь причинить парню ещё больше боли. Но тот не жаловался. Прикусив губу, юноша равнодушным взглядом рассматривал лежащее перед ним тело, наполовину зарытое в землю. На лице покойницы застыл ужас – ее явно убили и в спешке закопали здесь, наверняка надеясь, что никто не найдет ее. Но ее нашел Илья. А Илью – случайно оказавшийся здесь парень. Удивительно. Внезапно плечо пронзила резкая боль, от которой Исаковский, не сдержавшись, болезненно сжал копну чужих волос на затылке. Илья зализал свежую ранку и, отстранившись, внимательно посмотрел на охотника. — Почему не оттолкнул? — голубоглазый молчал. — Ты понимаешь, что если бы я не почувствовал твой участившийся пульс, то ты бы тут валялся без сознания? — Сколько ты не ел? — перевел тему парень. — Какая разница? — Мне интересно, сколько вампиру нужно не есть, чтобы стать таким. — Илья недовольно закатил глаза, совершенно не желая отвечать на этот вопрос. — Ты мне теперь обязан. — Отвали, ладно? Я не просил тебя о помощи, твои подачки мне ни к чему. — Знаешь, хоть я тебя и ненавижу, но... — Но не хочешь, чтобы я подцепил какую-нибудь инфекцию? Спасибо, но мне не всралась твоя забота. — Причем тут ты? Подумай о тех, у кого ты будешь пить кровь потом. — А ты у нас врачом заделался? Вот уж не думал, что в тебе может быть что-то, кроме чистого похуизма. — в голубых глазах напротив загорелся насмешливый огонек, который моментально выбесил блондина. — Свали. — Этот район кишит всякой нечистью, хочешь чтобы меня сожрали? — Мне все равно. Как до сюда добрался, так и возвращайся. Помолчав ещё с минуту, Исаковский всё-таки разорвал зрительный контакт и поднялся. Развернувшись на пятках, он побрел в сторону надгробия на котором сидел и, подхватив лежащую около него сумку, махнул рукой на прощание.