Эндрю - Нил. Полет нормальный

Нил поднялся на борт «Боинга», закинув на плечо маленький рюкзачок, набитый всякой необходимой мелочевкой. Продвигаясь по светлому салону, он чувствовал, как шаг за шагом, с него слетает усталость, приближая к долгожданному отдыху. Сначала надо навестить Ваймака. Посидеть с тренером на стадионе, рассказать о своих победах, обнять оставшихся Лисов, отметить встречу в каком-нибудь ресторанчике… А потом — в Мексику. Разлечься на белом пляже Канкуна и пропасть для этого мира недели на три-четыре… А что? Имеет право. Вот уже почти три года, как он игрок экстра-класса в одной из самых сильных сборных мира. Ну, ладно, Кевин — тоже. И Алекс — его друг и теперь уже бывший парень. С Алексом Роддсом он порвал два дня назад — это официально, не признавшись, что настоящее расставание произошло ровно за три месяца до этого, когда их команду пригласили на вечеринку, посвященную открытию нового нью-йоркского спортцентра. Мероприятие оказалось грандиозным — здесь никогда мелко не плавали, и Кевин с Нилом поначалу чувствовали себя неуютно. И это при том, что они слыли избалованными вниманием прессы и рекламных агентов. Через некоторое время они, конечно, освоились и расслабились в привычной обстановке, поначалу ошеломившей их огромным скоплением «звезд», журналистов и других высокопоставленных персон: политиков, общественных деятелей и…представителей мафиозных кланов — куда же без них… Нил с бокалом шампанского бродил по огромному залу, умело лавируя между гостями. Ему жали руку, брали автограф, о чем-то спрашивали и намекали, что не прочь продолжить знакомство. Еще чего? Нил вежливо улыбался и сливался с толпой. На протяжение всего этого вечера Кевин следовал за ним, но Нил не сразу понял, что Дэй все время пялится куда-то в сторону подиума с рекламным фоном позади выступающих «звезд». Сейчас там никто не пел, но тем не менее, внимание прессы выглядело каким-то гипертрофированным. Да и поведение Кевина заставило напрячься. Нил сделал маленький шажок в освободившееся пространство среди любопытных. У микрофона, любезно улыбаясь, стоял Ичиро Морияма и что-то подробно рассказывал репортерам. Рядом скучающе осматривался представитель еще одной преступной группировки, все увеличивающей влияние на юге и, как слышал Нил, подбирающейся к высшим сферам здесь, в Нью-Йорке. Как же его? Миньярд, кажется… Их там двое во главе клана, но Аарон — брат близнец — слывет более сдержанным и дипломатичным, а этот Эндрю — напрочь отбитым, хоть и являет собой мозговой центр… Видимо, с интеллектом у Эндрю Миньярда и в самом деле было все в полном порядке, потому что откровенную мафиозную структуру, крышующую нелегальный ввоз оружия и протаскивающую на территорию нескольких штатов героин, почему-то стали именовать «инвестиционной компанией». Нил ощутил знакомый холодок тревоги, не раз спасавший ему жизнь в далеком прошлом, но отойти подальше от стройного блондина в кожаном пиджаке и с ледяными ореховыми глазами не смог. Блеснув из-под огромных ресниц, его взгляд вскрыл Нила от макушки до пят, и член взорвался огнем желания, пока мозг где-то шлялся. Нил хлебнул шампанского, не зная, куда ему смотреть. Эндрю со всех сторон притягивал его к себе. Он демонстрировал и силу, и дерзость, и столь явную сексуальность, что через несколько минут этого откровенного разглядывания, Нил понял, чего хочет в жизни больше всего на свете. Вернее, кого… Взгляд Нила замер, прикованный к породистым белым рукам Эндрю. Длинные пальцы с безупречным маникюром небрежно поигрывали ключами от тачки. На брелоке посверкивал логотип «Мазерати». Мизинец украшал изящный золотой перстень, а тонкое запястье обхватывал браслет «Ролекса», но не вызывающей пафосной модели, а сдержанно-деликатной. Это говорило о глубокой привычке к роскоши, когда уже нет необходимости тыкать в лицо обывателям своим несомненным достатком. Нил углядел в этом отменное чувство вкуса и стиля, что потянуло его к Эндрю еще неудержимее. Костюмные брюки были, к счастью, не слишком тесными, да и пиджак прикрывал всю величину повысившегося интереса. Нил, со вздохом, решил стерпеть тянущее чувство в паху и застегнул две пуговицы. Занятый своим внезапным чувством, он позабыл о Кевине. Но Дэй и не нуждался в его компании. Дождавшись окончания интервью, он несмело двинулся к… Ичиро. Куда, блядь?! Нил оторопело смотрел и не верил своим глазам, как Морияма, склонив голову набок, касается пальцами волос Дэя, заправляя их за ухо, и что-то вкрадчиво говорит поплывшему нападающему. Нет, ну охуеть. Нил снова вздохнул и тут, подняв глаза, вдруг встретил взгляд Эндрю. Пять-шесть секунд растянулись на годы. Ты… Я знаю, что ты меня увидел. Здесь и сейчас. Ты… Сощурившись, Миньярд смотрел на Нила, не обращая ни на кого внимания. Куда-то пропал звук… А потом он, повернувшись, толкнул в плечо настроенного на романтический лад Ичиро и пошел к выходу, убирая со лба белоснежные волосы. Поздним вечером, оказавшись в своем гостиничном номере, Нил впервые не ответил на сообщение Алекса. Он держал телефон в руках, глядя на коротенькое приглашение зайти, но не мог заставить себя написать хоть слово. Эндрю Миньярд затмил собой все их встречи, поцелуи, приевшийся секс и бесконечный нудеж Алекса, пытавшегося перевести их потрахушки в разряд серьезных отношений. Нил понимал, что ведет себя не лучшим образом и малодушно надеялся, что Алекс сам сообразит и отвяжется, но в отношениях так не бывает. Разговор он откладывал до последнего, все три месяца отменяя встречи, ссылаясь то на усталость, то на занятость. И вот перед самым вылетом в Южную Каролину он просто вошел в номер к Роддсу и тихо произнес: — Думаю, нам лучше расстаться. Алекс тяжело вздохнул, окинул печальным взглядом хорошенькое личико Нила, его пухлые губы, которые обожал целовать, и негромко отозвался: — Я уже понял: именно это ты мне и предложишь. За тобой не угнаться, Нил… Я всегда знал, что ты мечтаешь о чем-то другом. — Простишь? — Нечего прощать. Но я еще долго буду вспоминать о тебе и надеяться, что ты передумаешь. Теперь, став совершенно свободным, он откинулся в кресле у окна и медленно выдохнул. Он чувствовал себя на удивление расслабленным и ни в чем не виноватым. Место рядом пустовало, и Нил позволил себе потянуться, разминая плечи и мышцы спины под нежно-зеленым тоненьким джемпером, так шедшим к его огненным волосам и красиво облегающим торс, и открывающим точеные ключицы. Воспоминания об Эндрю приятно покалывали кожу. Где он теперь? Есть ли у него кто? Лучше об этом не знать. Не хочется представлять, как Миньярд целует кого-то другого или, не дай Бог, называет любимым. Что, черт возьми, в нем такого?! Прицепился к памяти и не сотрешь, не прогонишь из снов и мыслей. Ложишься в постель, и мерещатся его глаза, а в ушах звучит прохладный голос. Нил повозился, пытаясь избавиться от возбуждения, но сделал только хуже. Член, плотно притертый к джинсовой ткани, как на зло, еще больше увлажнился и уперся прямо в замок молнии. — Дамы и господа! В связи с перестановками рейсов из-за вчерашнего урагана, транспортные компании-перевозчики просят войти в положение и корректировать поток пассажиров. Наш рейс задерживают на пару минут: ждем двоих. Для паники нет оснований: они уже проходят регистрацию! — голос бортпроводницы вызвал волну возмущенных выкриков: — У меня совещание! — какой-то мужичок в очках и строгом костюме подпрыгнул на своем месте, воздев руки к небу. — Это ерунда! — грозно отмела его вопли тучная дама через проход от Нила, — я опаздываю на свадьбу дочери! Безобразие! — И какого хрена! — еще один мужской голос откуда-то сзади заставил стюардессу успокаивающе улыбнуться, — кого мы ждем-то? Президента?! — Актрису. Ее труппа перенесла спектакль… Рейс из-за урагана и так задержали, но все успели улететь, а одна девушка осталась. Еще молодого человека-бизнесмена. Тоже безотлагательное дело. Войдите в положение…всего пара минут. Стюардесса не обманула. Как только стихли возбужденные реплики, в проход впорхнула миловидная тоненькая девочка с высоко поднятой головкой, алебастровыми плечиками под шелковым топиком и узкими бедрами в черных шортах. Ноги, казалось, росли прямо от ушей. Нил ждал, что она высокомерно проплывет на свое место, но девочка, оказавшаяся при ближайшем рассмотрении вполне взрослой, вежливо и взволнованно извинилась перед пассажирами: — Простите, ради Бога! Мой балетмейстер включил меня в спектакль так неожиданно, а тут еще эта погода… Все оттаяли и закивали, только грубиян с последнего ряда выдал: — Заблудилась, что ли?! Или ветром унесло?! На него зашикали, и возмущение улеглось. Пока шла возня, рядом с Нилом, по-кошачьи мягко, опустился еще один опоздавший, даже не подумавший принести извинения или вообще хоть как-то отреагировать на посторонних. Пялиться на него Нил, уже прикрывший глаза, не стал, а только вздохнул и мельком глянул из-под ресниц, ловя смутный образ боковым зрением. Дорогой хлопок плотной белой футболки, черные широкие джинсы, «Ролекс» на тонком запястье и белые нежные руки с длинными пальцами. А на мизинце — золотой перстень… Так… Че за хуйня?! Нил затрясся в волнении. Этого не может быть. Не может, нахуй, и все! Но… Ему просто необходимо было убедиться, и он повернулся к соседу. Заебись. И что теперь делать? На него в упор смотрели золотисто-ореховые глаза, полуприкрытые огромными ресницами. Нил забыл как дышать: Эндрю Миньярд сидел с ним рядом на таком близком расстоянии, что он ощущал и аромат навороченного парфюма, и слышал легкий шорох ткани. — Привет, — ляпнул он первое, что пришло в голову, лишь бы не показаться полным ебланом. — Привет. Ты — Нил Джостен? — от завораживающих низких ноток его голоса Нила швырнуло в жар. — Да, — он машинально протянул руку и только через секунду сообразил, что сейчас почувствует прикосновение этих охренительно-сексуальных пальцев и снова услышит голос. — Я Эндрю, — Нил скользнул в твердое рукопожатие. Короткое. Властное. — В отпуск? — В отпуск, — кивнул он. Чертов жар разгорался на щеках. Губы приоткрылись; пухлые, нежные, и Эндрю задержал на них взгляд, так явно, что не осталось сомнений — его мандраж он считал. «Дамы и господа, пристегните ремни»… Стандартное объявление почему-то встревожило Эндрю. Он откинулся на спинку кресла, пристегивая ремень, и сжал руки в замок, до боли стиснув пальцы. Ресницы опустились, и бледность разлилась по безупречно красивому лицу. — Все нормально? — робко поинтересовался Нил. По его наблюдениям, Эндрю Миньярд никак не принадлежал к нервным истеричкам. — Я, пиздец, как ненавижу летать, — сообщил он. Нил замялся, не понимая, как действовать. От возбуждения заложило уши, а член уперся в пряжку ремня, причиняя жуткое неудобство. Солнце пробежало лучиком по белокурой челке Эндрю, и Нил, задыхаясь от собственной глупости, взял его за руку. — Если ты…может, тебе неприятно, я уберу и… — сбивчиво зашептал он и замер, когда сильные пальцы вцепились в него. Взлет прошел ровно. Набрав высоту, лайнер выправился, гудение двигателей стало мерным и тут же исчезло, потому что Нил почувствовал, как Эндрю осторожно гладит его пальцы, избавившись от своего напряжения. Повернувшись, они смотрели друг другу в глаза. Сердце Нила колотилось, как бешеное. — У тебя есть кто-нибудь? — спросил Эндрю. — Был. Я расстался с ним два дня назад… — Почему? — в голосе звучала сталь, и Нилу даже в голову не пришло промолчать. — Мне понравился другой человек. — Кто? — Ты, — кидаясь в омут, шепнул Нил. Эндрю внимательно оглядел его лицо. Снова задержался взглядом на губах, спустился ниже, словно лаская шею и ключицы в вырезе джемпера. Нил молился, чтобы Миньярд не заметил, как затвердели его соски под тонкой тканью, облегающей профессионально прокачанную грудь. — Прогуляться не хочешь? — твердый рисунок рта Эндрю чуть изменился в еле уловимой усмешке. И не задавая больше вопросов, уверенный, что на его приказ рыжий красавчик ответит «да», поднялся и пошел к туалету. Отодвинутая дверца бесшумно пропустила их в крошечное пространство. Создавая этот санузел, разработчики компании «Боинг» точно не рассчитывали, что его будут использовать по такому назначению. Защелка звякнула под ловкими пальцами Эндрю, и Нил успел лишь ахнуть, как поцелуй и крепкое объятие помешали ему наладить нормальный ритм дыхания. Как он мечтал об этих губах! Нил поскуливал, слизывая с языка Эндрю его чистую страсть, шептал какую-то херню и пытался натрогаться этих шелковых белых волос. Потому что, когда еще ему представится такой шанс… Он и сейчас-то не верит… Шея покрылась мурашками. Эндрю забрался руками под джемпер, исследуя великолепное тело, а поцелуями заштриховывая всю нежную кожу от уха до ключицы. — Я помню тебя, — вдруг остановившись, хрипло сообщил Миньярд, — все время помнил. Нахуя? Не спрашивай… — Эндрю, я все думал о тебе… Мы едва знакомы… Господи… — Не говори глупостей, — жестко остановил его Миньярд, — хочешь? Да или нет? — Да! — шепнул одуревший от непроходящего желания Нил. Член уже начинал тревожить какой-то тянущей болью. Эндрю мягко развернул его лицом к зеркалу и заставил опереться руками о раковину. — Сука, че так места-то мало! Сдохну сейчас! — злобно выдохнул он в ухо Нилу, и тот томно прогнулся, подставляя шею под поцелуи; его уже не волновало узкое пространство; кожа горела, опять и опять призывая губы Эндрю коснуться, сжечь, облизать и вернуть к жизни все замершие чувства. Нил даже застонал от облегчения, когда Эндрю занялся его ремнем на джинсах и молнией. Влажный, подрагивающий член вошел в ладонь, как будто всю жизнь только этого и ждал. Смазка, стекая, намочила пальцы Эндрю, и он с наслаждением поласкал Нила, дразняще обводя головку. — Как же я тебя?.. Ты же не подготовлен нихуя… и геля никакого нет… — Я подготовлен, — боясь поднять глаза на зеркальную гладь, чтобы не напороться на вопросительный взгляд Эндрю, Нил, краснея, опустил ресницы. — Чего? — Да… У меня в номере остались кое-какие игрушки — прежний партнер не забрал их… — Нил вздохнул, — в общем, я думал о тебе и… Эндрю медленно взял его член всей ладонью и, двигаясь с издевательской нежностью, проговорил ему в ухо: — Значит, ты трахнул себя в задницу какой-то хренью, представляя секс со мной? — Да, — шепнул Нил в ответ. Пальцы второй руки Эндрю вцепились в рыжие кудри на затылке, загнули голову Нила назад, а губы прильнули к его губам. Развратный, пошлейший поцелуй, с покусываниями, стонами, влажными звуками, будто кто-то уже трахается где-то рядом, окончательно сорвал башню. Эндрю, приотпустив его на миг, стянул с него джинсы, избавляясь и от своих брюк, и боксеров, уже промокших до самого логотипа. Член осторожно коснулся крепких ягодиц Нила, но Эндрю, едва держа себя в рамках, все же не стал рисковать. Его пальцы, смоченные в смазке Нила, пробрались сквозь преграду из расслабленных мышц и вошли глубоко безо всяких препятствий. Точка наслаждения взорвала мозг, и Нил горячо зашептал: — Войди же! Все будет нормально. И Эндрю выполнил его просьбу. — Реально готов… Еще расслабься немного, я презик надену… Головокружение накатывало с каждым новым толчком, при малейшем касании простаты упругой головкой. Нашарив руку Эндрю, Нил в экстазе кусал его пальцы и запястье, насаживаясь на горячий источник его безумного наслаждения. Член, коснувшись гладкой поверхности шкафчика под раковиной, бурно изверг из себя фонтанчик спермы. Нил даже не сразу осознал, что сам до него так и не дотронулся. В висках долбило; сердце рвало ребра, отчетливо сотрясая джемпер… Нежные стенки сжали Эндрю, тихонько постанывающего ему в шею и волосы, раз, другой, заставив Миньярда крепко обхватить Нила за талию и, кончая, прошептать его имя. Несколько минут они могли только дышать. Нилу послышался какой-то стук, но ему было похрен. Он выныривал с глубины своего оргазма, цепляясь за белые волосы — отдельный вид кайфа — и думал только об Эндрю. Только о кратковременности этого полета и дальнейшей неопределенности. Эндрю привел себя в порядок и развернул Нила к себе лицом. Синие глаза еще плыли, не сосредотачиваясь на каком-то одном предмете… и эти губы… Эндрю прильнул к ним, лаская и покусывая, зарываясь руками в сверкающее пламя волос. — Точно никого нет? — хрипло спросил он, оторвавшись лишь на секунду. — Точно. Эндрю поцеловал его еще. Потом надергал разных салфеток и нежно стер следы их страсти с живота Нила и с раковины, и со стенки шкафчика. — Пошли. А то она там обоссытся… — Кто? — Нил обернулся на свое отражение. Таким счастливым он еще ни разу не выглядел. — Не слышишь, что ли? — удивленно пожал плечами Миньярд и отодвинул задвижку. Полная дама, та, что торопилась на свадьбу дочери, осторожно оглядела их полусумасшедшим взглядом: — Ну, молодые люди… — попыталась возмутиться она, на что Эндрю грозно выдал: — Захлопнись. До самой посадки они сидели, взявшись за руки. Синее небо Южной Каролины раскрывало им свои объятия. Ну вот и все. Нил чувствовал, как сердце его наполняется свинцовой тяжестью. Эндрю. Его Эндрю. Ведь он не просто парень с Юга, решивший проведать родных. Он…да что теперь говорить. «Наш самолет совершил посадку в аэропорту Гринвилла. Температура за бортом девяносто пять по фаренгейту»… Нил с сомнением посмотрел на свой джемпер — надо же, забыл о жаре в этих краях. Не говоря ни слова, Миньярд отправился за багажом. Потом Нил потерял его из виду в толпе; потом озирался в поисках такси… — Ты куда собирался на отдых? — негромкий, хрипловатый от волнения голос Эндрю раздался совсем рядом, и Нил чуть не умер от радости. — Эндрю, — он потянулся к нему всем существом. — Куда? — В Канкун, — улыбнулся Нил, уже испугавшийся своей предстоящей поездки. Все менялось на глазах. Он начал гнать от себя картины собственного одиночества посреди моря и солнечного песка… Конечно, со временем, сотрется из памяти этот рейс, и синее лживое небо… — Не бронируй пока, — глядя ему прямо в глаза, проговорил Эндрю, — через два дня я лечу на Кубу. Ты — со мной. Да или нет? — Как же мне тебе ответить? — от счастья Нил забыл все слова. — С тобой всегда «да», например, — усмехнулся Миньярд и сел в подъехавшее такси.