Мокрица тоже человек! (черновик по частям)

      Рядом что-то влажно шлепнулось на пол и после завозилось, цокая кучей маленьких ножек по мокрой поверхности. Я рефлекторно обернулась на звук, пытаясь оценить опасность для своей персоны, но сразу же об этом движении пожалела. На линолеуме больничного коридора шевелилась в зеленоватой, быстро тающей жиже множество каких-то то ли насекомых, то ли других непонятных существ, водрузивших на свои спинки глазные яблоки с нервно двигающимися зрачками. Эта живая куча перебирала острыми лапками по полу, забиралась друг на друга, образуя небольшую шевелящуюся горку прямо перед закрывающим клюв демоном и не давала себя толком рассмотреть. Я не была уверена, к счастью или же нет, детально проанализировать внешний вид этих непонятных организмов не получается, но задумываться об этом не хотелось. Мне хватило только недавних воспоминаний, яркой вспышкой мелькнувших в моей голове, чтобы меня снова скрутило.       Боже, это все было у него во рту!       Я зажмурилась и снова уткнулась в окно, поспешно вдыхая свежий уличный воздух. Я не вижу зла, не слышу зла, не говорю о зле… Сзади что-то клацнуло и мерзкое шебуршание стало громче. Я НЕ ВИЖУ ЗЛА, НЕ СЛЫШУ ЗЛА, НЕ ГОВОРЮ О ЗЛЕ! — Мокрица, да ты удивительно слаба, — через несколько мучительных секунд прозвучало за моей спиной. — Каждый раз я думаю, что хуже быть не может, но твои способности снова стучат откуда-то снизу.       Поразительно бестактный демон, который не преминул бы совершить какой-нибудь аморальный поступок в любое удобное для себя время, что минутой ранее и доказал на практике, чуть ли не надувался от осознания своего превосходства, судя по ехидству в голосе, чем ужасно меня разозлил, вынуждая снова повернуться в его сторону и возмущенно уставиться на его фигуру в излюбленном синем костюме. Теперь в коридоре было пусто, и ничего не напоминало о том, какое безумие творилось тут несколько секунд назад: ни ужасных «глазных пауков», ни слизи, ни золотого песка, — воспоминанием этому действу была только моя в очередной раз жестоко покореженная психика. — Я хотела сказать про тебя то же самое, — раздраженно выдавила я, устало опираясь поясницей на подоконник, с облегчением ощущая уходящую из моего организма тошноту. — Каждый раз думаю, что отвратительней быть не может, но ты с поразительным упорством снова и снова пробиваешь очередное дно, хотя, казалось бы…       В коридоре резко потемнело, из-за чего от моего взгляда скрылся почти весь больничный коридор и фигура напротив. Я вздрогнула от неожиданности такого эффекта, оборвав фразу на середине, даже потерла глаза, пытаясь понять, не проблема ли какая с моим зрением, но как только столкнулась с зелеными глазами пернатого исчадия, горящие шестерни в которых сейчас крутились с ужасающей скоростью, осознала, что благодаря своему характеру снова пересекла невидимую черту. — С каждым днем ты все больше забываешься, насекомое, — прошипел адских выхухоль, медленно подходя ко мне. В опустившейся вместе с темнотой тишине его голос пробирал до костей. — Тебе напомнить, с кем ты разговариваешь? — На его бледном лице, жутко выделяющемся на фоне окружающего мрака, проявились зеленые всполохи, молнией прорезавшие кожу.       Я хотела было шарахнуться в сторону все еще пустующего коридора и побежать в страхе, куда глаза глядят, главное — подальше от этой обезумевшей адской птицы, но все попытки к отступлению были перекрыты раздраженной демонячей тушкой. Нейро, естественно, прочитал мои позывы к бегству со свойственной ему скоростью и подлетел ко мне, ограничив своими пернатыми конечностями пути стратегического отступления, впечатав ладони в подоконник по обе стороны моего осознавшего неприятные последствия тела. — Мне снова продемонстрировать свои способности укрощать строптивых рабов, дорогое мое насекомое? — стоило адскому засланцу подлететь ко мне, я рефлекторно отвернула свою голову в сторону, защищая нос от возможного столкновения, поэтому последнюю фразу почувствовала своих ухом. И испуганно-нервные мурашки устроили марафон с головы в сторону поясницы, а сердце глухо забилось где-то в районе шеи.       Боже милостивый, я готова поверить уже во что и кого угодно, только умоляю, пришли хоть кого-то в этот гребаный коридор!       Где весь медперсонал, черт возьми? Почему уже несколько минут мы тут стоим одни?!       Инспектор! ПаМагИте!