Любовь, магия и сумеречные талисманы

Мужчина в белом парадном кителе харкнул кровью и прошептал: — Ты меня отравил. Как ты мог? — Его бледные губы уже еле шевелились. Скорее всего, действие яда было активировано каким-то заклинанием, которое он пропустил. Мысли путались, но он точно знал, что уже полдня как ничего не ел. Перед турнирами маги старались никогда не принимать пищу. Полный желудок ухудшал концентрацию и ослаблял боевые магические способности, снижал точность и скорость движений. — Ты сам виноват, я тебе говорил, чтобы ты не совался в мои дела, — безразлично произнёс отравитель. Мужчина средних лет был одет богато и изысканно; чёрный длинный сюртук из плотной ткани, расшитый серебряными нитями, выдавал его высокое происхождение. — Мы же друзья? — взмолился отравленный из последних сил. Непреодолимая слабость охватила его, заставив рухнуть на колени и выронить меч. Перед глазами темнело. — Были, — холодно отрезал отравитель. Вокруг круглой арены на трибунах ликовала толпа. Люди и подумать не могли, что прямо у них на глазах, на этом утоптанном и запёкшемся от магических вспышек песке происходит убийство! С виду — честный поединок: два известных мага высшего магического уровня. Один произвёл серию фееричных ударов, ослабил противника, и вот противник стоит на коленях, но всё ещё держит магический щиток и не признаёт поражения. Отравленный из последних сил собрал волю в кулак и уже был готов вонзить в противника мощный поток высоковибрационной магии, чтобы одним ударом сломить его защиту и убить. Запрещённый приём. Но отравитель, предугадывая ход его мыслей, уклонился в сторону. Убийственная энергия утонула в белом песке арены, образовывая яму, что едва не стала могилой столь удачно увернувшегося волшебника. Трибуны ахнули. Послышались гневные возгласы. Отравитель незаметно ухмыльнулся: только что он получил карт-бланш. Он молниеносно проскользнул за спину бывшего друга и вонзил меч, полыхающий белым огнём, ему между лопаток. Мужчина рухнул. Белая ткань кителя окрасилась в красный. Кровь сочилась и стекала на песок, но тут же впитывалась им. Последнее, что он увидел, — стоящий над ним бывший лучший друг, скорбно опустивший плечи. «Давай, играй свою комедию» - подумал отравленный, и его глаза закрылись навсегда.